Действующая в обществе мораль представляет собой структуру, включающую в себя систему нравственных отношений, определенный набор значимых для общества ценностей, представляющих собой некий особый моральный код, типичные ситуации нравственного выбора. Японское общество представляет собой традиционный тип общества, которому характерна экстравертная ориентация в моральной регуляции.

Говоря о специфике морального сознания традиционного типа общества, обратимся к характеристике общинной морали А.И. Титаренко: «Здесь моральные требования обычно настолько очевидны, что речь идет не о «принуждении» с их помощью отдельного индивида, а о почти полном тождестве поведения и моральной установки. Высокая степень совпадения моральных требований и реального поведения, характерная для родоплеменного строя, сохранятся в самосознании весьма долго»[1]. Японскому этосу присущи все основные черты морали родоплеменного уклада, более того, эти черты сознательно культивировались и сохранялись японцами вплоть до настоящего времени.

Главным мотивом нравственного выбора, главным мотивирующим моментом поведения японца становится не внутреннее побуждение или осознание необходимости поступка, а внешняя оценка, «что скажут люди», как это будет выглядеть со стороны. Подобный тип культуры Рут Бенедикт называет культурой стыда, поскольку ответной реакцией на критическую оценку со стороны других людей при внешней мотивации поведения будет чувство стыда[2]. В отличие, например, от европейской культуры, которая ориентирована на внутреннее осознание своей неправоты, греха, в результате чего человек должен переживать чувство вины. Впоследствии в культурной антропологии станет общепринятым деление культур, предложенное Рут Бенедикт, на культуру вины и культуру стыда.

Стыд-хадзи, действительно, занимает важное место в моральном сознании японцев. Японское выражение хадзи о сиру (буквально «знать стыд») можно перевести как «добродетельный человек», «человек чести». Т.е. в японском понимании человек чести это тот, кто никогда в своем поведение не должен допустить такого поступка, за который он может быть осужден окружающими людьми, за который ему было бы стыдно. Он знает стыд, он знает, за что может быть стыдно и каковы последствия, и знает, что это совершенно не допустимо, так как этим он обесчестит свое имя, семью, страну. Важное значение, прежде всего внешней моральной оценки, проявилось в понимании ответственности за поступок, прежде всего в синтоистской традиции. Каждый член социума ответственен даже за косвенные последствия своего поступка, над которыми он не властен, если это навлекло гнев божеств на общину. Не важны мотивы поступка, главное – это результат, именно за него будет наказываться или одобряться член общества. Японцы не склонны учитывать смягчающие обстоятельства. А так как человек практически всегда находится в окружении людей, то даже в повседневной жизни японец должен быть крайне осмотрителен.

Нравственный идеал, нравственные нормы поведения для японца не пустой звук. Это то, к чему стремится и соблюдает каждый член общества, здесь не возможны суждения «я считаю, что так правильно, и я буду так поступать» или «меня не интересует мнение остальных». Японцу всегда приходится следить за тем, чтобы его поступки соответствовали ожиданиям окружающих его людей. Даже дома японец не имеет права расслабиться. В семейном общении японцы также крайне вежливы по отношении друг к другу. Дети должны быть вежливы с родителями и старшими в семье, до сих пор традиционную горячую ванну – офуро – первым принимает глава семейства, а затем по нисходящему старшинству все остальные члены семьи, и т.п. При общении с японцами европейцев часто удивляет холодность и формальность отношений между ближайшими родственниками. Японцами же фамильярность в общении, впрочем, как и излишне подчеркнутая вежливость, расценивается как неуважение и говорит об отсутствии теплых чувств у членов семьи по отношению друг к другу.

Японский писатель Юкио Мисима писал, что мораль японцев – это мораль пристального внимания к внешней стороне жизни. Человек японской культуры всегда задается вопросом: не опозорю ли я себя? Не будут ли презирать меня окружающие? Это мораль видимостей, когда выглядеть здоровым важнее, чем быть здоровым. Казаться смелым и решительным важнее, чем быть таким[3]. Для представителей европейского типа культуры подобное рассуждение носит некий негативный смысл, но для японца имеет совсем иное значение. Как справедливо замечает А.В. Говорунов, для японца умение подчинить себя собственной воле до такой степени, чтобы управлять видимостью, – это и есть подлинное самообладание[4]. И если европеец под «видимостью» подразумевает отсутствие реального содержания, некий обман, «лишь видимость», то для японца «видимость» – это отражение внутренней, в том числе и духовной, сущности человека.

Любое литературное произведение японских авторов содержит доскональное описание внешности и мельчайших деталей одежды. Именно поэтому в различных наставлениях нравственного порядка мы встречаем постоянно повторяющееся требование уделять особое внимание своей внешности. Хотим привести отрывок из наставлений молодым самураям известного военачальника Ходзё Нагаудзи (1432–1519): «Даже если ты намереваешься весь день находиться дома из-за болезни или желания заняться личными делами, не забудь привести в порядок прическу… если тебя вдруг навестит кто-нибудь из твоих друзей и увидит, что все в доме выглядит как попало, это вызовет отвращение. Приходя на аудиенцию к господину, не иди прямо к нему. Обожди какое-то время в соседней комнате, проверь как выглядишь ты сам и твои подчиненные, и только затем появляйся в зале для приема. Если не будешь поступать так, твои усилия окажутся напрасными»[5]. Недостойный внешний вид, для японца, может дать повод окружающим составить о вас не достаточно высокое мнение, что является обидным для любого человека, а для японцев, с их повышенным чувством чести, просто унизительным. В японском языке есть поговорка: «Даже не съев ничего, самурай пользуется зубочисткой», т.е. сориентированность на внешнюю оценку присутствует постоянно и во всем.

Согласно логике японского этоса, если человек лишь выглядит смелым, но таким не является, он вдвойне достоин уважения, так как подразумевается, что, поставив себе некую цель (в данном случае быть смелым), он будет обязан добиваться соответствия внешней стороны с внутренним содержанием. Зачастую «видимость» является своеобразным механизмом нравственного самосовершенствования.

Но в то же время жесткое координирование поведения относительно внешней оценки, довлеющее положение внешней стороны, острое переживание чувства стыда породило интересный парадокс морального сознания японцев. Японец никогда не будет испытывать чувство вины или стыдиться даже самого аморального поступка, если о нем никто не узнает. Пока его поступок не осуждают люди, человеку японской культуры нечего стыдиться, он не будет терзаться внутренними переживаниями. Первыми с этой особенностью морального сознания японцев столкнулись христианские миссионеры, которые так и не смогли убедить японцев в важности и необходимости исповеди и покаянии. Для японца признание в проступке, исповедание в грехах ведет не к отвращению от них и духовному очищению, а к «потере лица», к нравственному краху.

Согласно этическим исследованиям российских авторов, специфика морали раскрывается не только посредством выявления ее особых характеристик как способа освоения мира, но и путем выявления ее структуры[6]. Мы полностью согласны с исследователями в том, что структура, в данном случае, должна рассматриваться и как система нравственных отношений, закрепленных стереотипов поведения, ценностей, и как структура морального сознания, рассматриваемого в конкретно-функцио­нальной целостности.

Если попытаться охарактеризовать этические представления японцев в целом, то на первый взгляд они, казалось бы, не требуют и не принуждают, но при более детально рассмотрении оказываются абсолютно непреложными. Моральные установки в японской традиции всегда воспринимались как нечто само собой разумеющееся, уже заданное, как следование естественному пути, который гарантирует порядок в отношениях между людьми. Так, японский толковый словарь родного языка определяет понятие «мораль» как базовое основание общественной жизни, как основные принципы поведения, которые должен соблюдать каждый человек для сохранения порядка в социуме[7]. В дословном переводе японское слово мораль – «до:току» означает путь добродетели. И здесь, как нам кажется, уже заложено существенное отличие японского понимания нравственности от русского или европейского – это не свод правил, а именно путь, движение по пути нравственного совершенствования. Этот путь бесконечен и, если можно так выразиться, ежемоментен. Так как путь добродетели бесконечен, никто не может считать себя достигшим совершенства, поскольку совершенствованию нет предела.

Японская культура не устанавливает некие высокие нравственные идеалы, она как бы очерчивает бесконечно далекую перспективу возможности нравственного развития личности. Человек японской культуры, в своем нравственном росте, может двигаться быстрее, медленнее, но он не может быть вне этого пути. Проступок, преступление расценивается как отклонение от верного пути, и если человек вовремя не осознал этого и не вернулся на путь добродетели, то его дальнейшее существование не представляется возможным. Существование вне морали невозможно, так как это подрывает устои общества, ведет к хаосу.

Второй иероглиф слова мораль «току», помимо значения «добродетель», имеет еще одно смысловое значение – «быть благодарным, ценить». На наш взгляд, именно второе смысловое значение наиболее точно отражает специфику понимания морали, присущее японскому обществу. Нравственное существование, путь добродетели – это именно путь благодарности. Чувство благодарности будет пропитывать японский этос, будет являться основой отношений между людьми.

Формирование системы нравственных представлений японцев шло под влиянием идей синто, конфуцианства, буддизма. Каждое духовное основание оказало серьезное влияние на отбор и формирование элементов структуры морального сознания японцев. Синкретизм прослеживается и в содержании практически всех наиболее значимых моральных понятий японского общества.

Структура моральных убеждений японцев представляет собой не столько систему уровней, а скорее некую целостность, где все взаимосвязано и где каждый элемент получает смысл лишь в особой связи с другими элементами. Для этической системы японцев именно характер связи, способ соподчинения элементов будут важнее, чем содержание того или иного отдельного элемента.

На протяжении всей своей истории японское общество последовательно выделяло и культивировало нравственные нормы, необходимые для эффективного выживания и существования общества. Но абсолютно все значимые понятия японской морали: честь, преданность, благодарность, человеколюбие, стыд и т.д., объединены стержневым нормативным принципом, который и будет скреплять все части структуры этических представлений японцев в единое целое. Таким генерализирующим началом, структурирующим и охватывающим все сферы японского этоса, на наш взгляд, является понятие «долга».

Категория долга будет не только связывать все главные элементы морального сознания и являться неким обобщением, символом целостности, но и наиболее полно отражать ценностную ориентацию нравственного сознания японцев. Мы полагаем, что чувство долга является всеобъемлющей, базовой категорией, на которой будет строиться вся система ценностей японского общества. Напрямую с долгом связаны такие понятия, как преданность, благодарность, честь, а проявление долга осуществляется в нормах поведения.

В широком смысле долг понимается в японской культуре как поведение согласно норме должного. В нравственном аспекте он будет рассматриваться как осознание необходимости исполнять то, что предписывает моральный кодекс, а именно, следовать по пути добродетели, делать добро другим, не допускать порочности в себе, противостоять злу. В практическом смысле чувство долга будет регулировать всю систему взаимоотношений японского общества, проявляясь в необходимости соблюдения установленных правил общения нижестоящих с вышестоящими.

Структурированность общества по вертикали требовала определенных механизмов общения, поэтому именно жестко субординированные общественные отношения в японском обществе породили разветвленную сеть обязательств. Каждый человек, занимая определенное место в иерархической системе японского общества, вступая в любые отношения, автоматически принимал на себя или накладывал на другого некие обязательства. Выполняя роль несущих конструкций, все обязательства в японском обществе являются добровольными, но выступают в качестве подлежащих безусловному осуществлению. Безусловность выполнения никогда не гарантировалась путем мер контроля и наказания, это было скорее внутреннее осознание необходимости поступка. Происходит наложение обязанности по отношению к самой обязанности, что и составляет смысл морального долга в японской культуре.

Рассматривая значение и место категории долга для японской культуры, мы постоянно задавались вопросом: почему долг так остро, иногда просто болезненно воспринимается японцами, почему исполнение долга часто было более значимым для человека, чем собственная жизнь? Почему казалось бы такой пустяк как, например, поднятая вами унесенная ветром чья-то шляпа, оказавшаяся у ваших ног, автоматически воспринимается как некое благодеяние, требующее обязательного возмещения? Как нам кажется, на подобное восприятие долга большое влияние оказали корпоративность социального устройства и жесткое соотнесение поведения относительно внешней оценки. Занимая определенное место в социальной иерархии, японец должен всегда проявлять осмотрительность как в отношениях с вышестоящими, так и в отношениях с нижестоящими. Только неукоснительное соблюдение всех отношений-обязательств позволяло сохранить свое место либо продвинуться вверх по иерархической лестнице. В противном случае человек мог стать изгоем, с потерей обязанностей он теряет и все права!

Жизнь любого японца это сложная сеть взаимных обязательств, и конечно, в такой ситуации человек старается всячески избежать дополнительных обязательств, особенно от случайного, постороннего человека. Ведь нельзя знать заранее, что может потребовать взамен за свою услугу ваш новый знакомый. Не будет ли долг перед ним противоречить старым обязательствам. Европейцы часто говорят о замкнутости, холодности японцев. Даже современный японец не бросится на помощь, если кто-то упал или если произошло какое-либо происшествие. И не потому, что они черствые люди. Это будет сделано, вернее не сделано из лучших побуждений к пострадавшему, чтобы не поставить его в неудобное положение, не навязать ему отношения долга с вами.

Долг в японской культуре охватывает, без преувеличения, все человеческие отношения, формируя совершенно особую структуру морального сознания. Человек одновременно оказывается втянутым в сравнительно независимые круги обязательств. В каждом круге отношений есть свои правила и свои требования. В результате происходит оценка человека не как целостной личности, а с точки зрения круга того или иного долга. Жизнь японца это постоянное балансирование между требованиями отношений того или иного долга. Здесь нет необходимости во всеобщих моральных заповедях. Самой тяжелой нравственной дилеммой является конфликт между требованиями разных долговых отношений. Поступок расценивается не с точки зрения морального абсолюта, а относительно требований взаимных обязательств, того круга отношений, в котором он совершается.

[1] Титаренко А.И. Структура нравственного сознания. М., 1974. С. 182.

[2] Бенедикт Р. Хризантема и меч: модели японской культуры. СПб., 2004.

[3] Мисима Юкио. Хагакурэ нюмон. Самурайская этика в современной Японии. СПб., 1996. С. 266–267.

[4] Говорунов А.В. Культура «подобающего места» // Бенедикт Р. Хризантема и меч: модели японской культуры. СПб., 2004. С. 35.

[5] Идеалы самураев. СПб., 1999. С. 109.

[6] Мораль и этическая теория. М., 1974. С. 30.

[7] Синмэйкаку кокуго дзитен (Новый толковый словарь родного языка). Токио, 1997. С. 989.

        Автор: Е.А. Сосновская

        Также о культуре Японии можно почитать здесь и здесь.