Середина VI века — переломный момент в кхмерской истории, связанный с возвышением Ченлы. Вассальское княжество Ченла занимало северную часть Бапнома. Молодое кхмерское государство, сложившееся в центральных районах полуострова, имело более прочную экономическую и политическую базу. В то время когда Бапном достиг своего расцвета, Ченла, находившаяся в среднем бассейне реки Меконг (на оси Се Мун от Руа Эг до Бассака), только набирала силы. Но уже к середине VI века Ченла укрепилась настолько, что смогла освободиться из-под власти Бапнома, а вскоре даже захватить территорию своего сюзерена. Приморское государство, каким был Бапном, с экономикой, основанной преимущественно на внешней торговле, с рафинированной культурой, испытавшей влияние Индии, а также тесно связанной с Индонезией и эллинистическим миром, не смогло противостоять давлению молодого, полного сил противника.

Историю Камбоджи как самостоятельного государства принято начинать с возвышения Ченлы. Здесь в конце VI — начале VII века на стенах храмов появились надписи на кхмерском языке, и именно здесь возникла та глубинная, исходящая из недр народного сознания, легенда о молодом принце Камбу, который основал династию кхмерских правителей. Дошедшие до нас предания связывают возникновение правящей династии Ченлы с именем этого мифического героя, который взял в жены Нагу, дочь повелителя вод, превратившуюся из змеи в женщину. Имя Камбу легло в основу современного названия страны, утвердившегося, правда, значительно позднее, к концу IX века, то есть к периоду образования Великой Ангкорской империи. Интересна сама основа мифа о создании государства: в единении прекрасного юноши Камбу — жителя Земли и принцессы вод Наги как бы найдено обоснование объединения двух государств: Ченлы-суши (собственно Ченлы, страны гор и долин) и Ченлы-воды (Бапнома — страны, граничащей с морем и покрытой озерами).

Однако союз Верхней Ченлы (или Ченлы-суши) и Нижней Ченлы (Бапнома или Ченлы-воды) оказался крайне неустойчивым: как и все ранние феодальные государства, он неоднократно распадался на отдельные княжества. Более того, во всем сказывались противоположные, подчас отрицающие друг друга, черты экономического развития. Если в Бапноме нужно было осушать землю, то в Ченле необходимым стало орошение. Жители Ченлы вынуждены были «накапливать» воду к сухому сезону, чтобы возделывать так называемый горный рис, в то время как жители Бапнома культивировали «плавающий» рис. Локальная земледельческая основа экономики Ченлы служила прямым контрастом основному источнику дохода Бапнома — торговле, его широким связям с внешним миром.

Итак, замкнутость Ченлы и открытость различным влияниям Бапнома — казалось бы, случайные факторы, первоначально вытекающие из чисто географических условий, не могли не наложить особый отпечаток на развитие этих государств, сформировать уже на ранних стадиях их становления как бы два различных образа жизни. В этом внутреннем соревновании побеждает Ченла, которая и закладывает основу кхмерской государственности.

Впоследствии кхмеры не будут заселять зону Бапнома, а будут расширять свои владения, устремляясь на север. Образовавшаяся позднее Великая Ангкорская империя во всем прямая наследница страны Камбу. Как сообщают китайские источники, центром Ченлы с конца VI века был город Ват Пху (ныне — в Южном Лаосе). Здесь на рубеже VI и VII веков построен храм, расположенный на высокой скале. Огромный утес венчается храмом, своей формой напоминающим лингу. Даже развалины Ват Пху — живое свидетельство тому, какой важной вехой в утверждении кхмерской династии был этот город. Впервые город и храм воспринимаются как единый ансамбль. Храм, заключенный внутри нескольких концентрических оград, открывается только тогда, когда пересекаешь сеть входных портиков. Двенадцать уступов верхней террасы величественно подводят к главному святилищу, которое представляет собою башню, крестообразную в плане, объединенную с вестибюлем и трехнефным залом. К священному комплексу Ват Пху кхмерские короли обращались в течение нескольких столетий, перестраивая и привнося новые черты, смыкающие его архитектуру с более поздними образцами (например, с Преах Вихеаром). Но если мысленно отбросить поздние архитектурные наслоения и «снять» зеленый наряд, который поглотил все лестничные марши, площадки и даже саму «гору-лингу» (то есть завершающую башню), то Ват Пху — первый памятник, где уже четко прослеживается пространственное соотношение между собственно храмом, окружающей его стеной и рвом, заполненным водой и служащим своеобразным резервуаром в период сухого сезона. Искусство накопления воды, полностью отвечавшее климатическим условиям, было выработано в Ченле. И именно оно, как мы увидим в дальнейшем, развиваясь и совершенствуясь, ляжет в основу ангкорского могущества.

Будда. VII в.

Значение VII — VIII веков в истории кхмерской культуры трудно переоценить. Укрепление государства Ченла, стремление к централизации, начатой королем Ишанаварманом I (около 616 — 635), сопровождались изменениями в духовной жизни общества. Зарождение феодальных отношений и возникший культ бога-короля вели к единению духовной и светской власти. От сочетания буддизма и индуизма в раннем Бапноме через вишнуизм его поздних правителей кхмерское общество приходит к культу Харихары. Надписи, сохранившиеся со времен возвышения Ченлы, сделаны на старокхмерском языке. В них содержатся ценные сведения о религиозной

жизни страны. Из этих надписей, найденных на полуразвалившихся храмах Ченлы, стало известно о широком распространении культа Харихары, синкретического божества, статуи которого соединяют в себе образы двух великих богов Индии — Шивы и Вишну — с отличительными признаками каждого из них. Расцвет поклонения Харихаре падает на начало VII века. Это был апогей культа Харихары, исчезнувшего в последующие времена. При короле Ишанавармане I кхмерское изобразительное искусство отличалось своим просветленным характером; оно создает необычайно жизненный образ божества, гуманного, молодого, обаятельного, наделенного возвышенными человеческими качествами. Вместе с тем в образе Харихары древние скульпторы великолепно передали дух времени, связанный с укреплением и утверждением молодого государства, его жизнеспособностью. В ряде превосходных статуй Харихары ярко отразились лучшие черты кхмерской скульптуры.

Статуя Харихары из храма Прасат Андет.

Конец VII - начало VIII в.

В отличие от индуистских представлений о разрушительной и созидательной силе Шивы кхмеры наделяли его образ лишь созидательным началом. Созидательные сущности Вишну и Шивы сливаются в жизнеутверждающем, светлом и сильном образе прекрасного юноши Харихары. В статуе Харихары из храма Прасат Андет легкие, удлиненные, необычайно упругие ноги, крепкий, с раздвоенными плечами и руками (так как он принадлежит двум божествам) корпус и чистые пропорции лица с устремленным вперед взглядом говорят о том, что неизвестный кхмерский мастер нашел очень точный пластический эквивалент духовной сущности божества.

Высокая митра на голове служит здесь единственным напоминанием об индийских прототипах. Обобщенность пластической формы, не противоречащая живому, конкретному ощущению возвышенного образа Харихары, придает статуе строгую монументальность, а в подчеркнутой стройности великолепно вылепленного торса переданы свежесть и молодость божества. Особенно хорошо, с большой анатомической верностью, проработана спина Харихары. Чтобы избежать массивности спины (непропорционально широкой из-за двойных плеч), древний мастер искусно подчеркивает мягкий прогиб поясницы.

Постановка фигуры отличается замечательным чувством равновесия и сдержанного благородства. Весь облик Харихары полон строгости, почти суровости. Моделировка достигает поразительной тонкости, особенно в передаче одежды с легкими складками, которая покрывает ноги и нижнюю часть торса.

Статуя Харихары. Конец VII в.

Статуя Харихары. Деталь

Голова Харихары из Прасат Пхум Прасата. Нач. VIII в

Другое решение образа двойного божества Харихары в статуе, хранящейся в музее Гиме в Париже. Найденная в храме Асрам Розей статуя из песчаника относится к концу VII века и четко определяется характерными чертами стиля Прей Кхменг. Выявление единства, слияния двух божеств настолько совершенно, что образ воспринимается как нечто целостное и неделимое. И только при внимательном рассмотрении видно, что статуя по обработке поверхности симметрично разделена на две: справа — Хара (Шива), слева — Хари (Вишну). Их одежда, прическа, да и само тело трактованы по-разному. Прическа аскета, характерная для Шивы, имеет форму полуцилиндра и естественно переходит в цилиндрическую митру Вишну. В волосы Шивы вплетен полумесяц — символ Луны, на лбу с правой стороны отчетливо виден третий глаз, в правой руке — трезубец и тигровая шкура. Левой рукой Вишну держит диск и раковину. Свисающий пояс набедренной повязки слева проработан тонко прорисованными складками, одежда правой части образует четкий, активно выпуклый узор. Несмотря на все различия, в облике Харихары из музея Гиме побеждает цельность и редкая уравновешенность образа. Взаимозаменяемость обеих частей, их органическая слитность, совершенство пропорций и удивительное чувство меры отличают это произведение. Сосредоточенно-мягкий взгляд как бы просвечивает из-под опущенных век. Тонкая проработка лица, сохранившего еще остатки позолоты, и мечтательная самопогруженность придают образу очарование молодости. Но в сравнении с великолепной статуей Харихары из Прасат Андета здесь не столько выявлены физическая красота и сила двойного божества, сколько подчеркнуто внутреннее озарение, рождающее состояние полнейшего духовного и физического единства.

Автор: Н.И. Рыбакова

Предыдущая статья здесь, продолжение здесь.

Google Analytics

Uptolike

Яндекс. Метрика

Рамблер / Топ-100