В результате поисков «самой сути» индуизма по крайней мере три положения были признаны универсальными для всех индусских «сект»: 1) признание вед не имеющим начала и авторитетным священным писанием; 2) вера в реинкарнацию и доктрину кармы, согласно которой поступки человека определяют его будущую жизнь; 3) существование иерархической социальной структуры, системы варн и каст, санкционированной смрити и доминирующей над всеми сторонами жизни. Однако ни один из этих так называемых фундаментальных постулатов индуизма на самом деле не является универсальным для всех индусских религий.

Крупные подразделения религии бхакти на протяжении многих веков отрицали авторитет вед. Это касается как вишнуитов, так и в значительной степени шиваитов и шактов, а также адептов Кумары и Сурьи, что подтверждается многочисленными текстами. Единственная песнь во славу Кришны (или Шивы, Деви и т.п.), утверждается в этих текстах, несет в себе больше ценности, чем сотни ведийских жертвоприношений, и все веды, вместе взятые, не могут сравниться по своей ценности с одной шестнадцатой частью того, что кто-то считает своим личным священным писанием. Естественно, что когда всевозрастающее число брахманов стало обращаться в веру бхакти и становиться адептами Вишну, Шивы и т.п., они принесли с собой все свои ведийские знания. Брахманы сыграли существенную роль в литературном оформлении религий бхакти. Но их главный вклад на протяжении времени в религиозную пураническую и агамическую литературу — не подлинный ведийский политеизм и не ведийское жертвоприношение; в основном это самскары, ритуалы охранения и инициации традиции смрити, сопровождающие человека на протяжении всей его жизни, от зачатия до смерти [Розенаст, 1985, с. 193 - 199; Фрузетти, 1982; Бхаттачарья Н., 1986; Панде, 1949 (изд. 2-е, испр., 1969); Стивенсон, 1920].

Веды сами по себе оказали поразительно малое воздействие на религию бхакти среди высших и средних каст. Кроме того, следует помнить, что ведийская религия была большей частью недоступна шудрам и неприкасаемым, которые составляют огромное большинство индусов: последним, согласно ортодоксальным правилам, под страхом смерти запрещалось слушать веды или участвовать в ведийских ритуалах и таинствах. Таким образом, совершенно очевидно, что не было такого периода в существовании вед, когда они были священным писанием для всех индусов.

Не была общепринятой и доктрина реинкарнации. Во времена вед, например, ее еще не существовало, хотя намеки на нее могут быть обнаружены в последних разделах вед и в литературе брахман. Идея эта, безусловно, не являлась составной частью собственно ведийской религии, которая все же была важной индийской религией. Позднее теория реинкарнации была отвергнута школой материалистической идеологии [Туччи, 1923, с. 242 - 310, 1929, с. 667 - 713; Фраваллнер, 1953 - 1956, т. И, с. 295 - 303 (перевод на англ. яз. см.: 1973, с. 215 - 226); Дасгупта, 1940, репр. 1961, с. 512 - 550; Бэшем, 1951], и поскольку это учение рассчитано скорее на образованных, чем на простых людей, то и сегодня оно мало влияет на повседневную жизнь значительной части сельского населения Индии и еще меньше или практически никак не влияет на полуплеменные или племенные районы.

Что же касается системы каст, то в обществе всегда существовали группы, оказывающие ей решительное сопротивление. Именно попытки отменить кастовые барьеры и религиозную дискриминацию шудр, женщин и неприкасаемых привели огромные массы населения к вишнуизму и шиваизму. Вишнуизм был открыт для всех каст практически до конца средних веков. Лингаяты, или вирашайвы, отменили всякое кастовое различие. Несколько сект шактов и шиваитов с их ритуалом «левой руки» постоянно игнорировали кастовые ограничения; а отношение Махатмы Ганди, называвшего неприкасаемых хариджанами («народом Вишну») и постоянно обличавшего кастовую дискриминацию, полностью совпадает с вишнуитской традицией. Но даже и без этих исторических свидетельств было бы неразумно считать кастовую систему определяющим фактором в индуизме. Социологические дефиниции учитывают только социальные рамки религии. К тому же сам факт того, что кастовая система проникает в христианские и мусульманские слои индийского общества, доказывает, что она является неподходящим критерием для определения индуизма как религии.

Когда поиски «самой сути» индуизма закончились неудачей и когда стало очевидно, что невозможно привести к общему знаменателю крупные, конфликтующие между собой элементы теории и практики, было предложено еще одно объяснение индуизма. Согласно ему, индуизм не религия, а «образ жизни». Такое разрешение проблемы является откровенной попыткой уйти от невыполнимой задачи дать определение индуизма как «религии». Может быть, оно и недалеко от истины, однако в качестве образа жизни, как фактор культуры или цивилизации индуизм нельзя сравнивать с другими религиями, но следует сравнивать с другими культурами или цивилизациями. Это определение можно улучшить, сохранив его связь с религией, если сформулировать его следующим образом: индуизм — это цивилизация, сформированная и обогащенная рядом индусских религий, которые выработали исключительно либеральный путь сосуществования и взаимодействия между собой.

Автор: Г. фон Штитенкрон

Предыдущая стьая здесь, продолжение здесь.